Если бы еще неделю назад меня кто-либо попросил одной фразой коротко и емко охарактеризовать воздействие чая на человека, то я не нашелся бы, что ответить. Отмолчался бы, сказал бы, что не знаю (причем таким образом, чтобы с этим незнанием выглядеть самым умным), ну или съерничал бы что-нибудь. Короче говоря, ушел бы от ответа. Просто потому, что короткой и емкой фразы, отвечающей сразу за весь чай, я не знал. А теперь вот знаю.

Несколько дней назад мне на глаза попалось художественное описание русского чаепития, в котором герой устами Григория Распутина произносит: «Чай — бодрит, а чаепитие, как ритуал — успокаивает». Сразу внутренне согласившись с этой сентенцией, я вдруг поймал себя на мысли, что ни в такой, ни в сокращенной формулировке («Чай — бодрит, чаепитие — успокаивает») я этой мысли ни разу не встречал. Причем, что особенно удивительно, сама по себе мысль очевидна и лежит на поверхности — вопрос именно в формулировке. Погуглил — не нашел. Обратился с вопросом к чайному эрудиту и старожилу Сергею Калинину — он тоже такой формулировки не вспомнил. С вариантами на иностранных языках заморачиваться не стал в силу слабой языковой подготовки и множественности вариантов перевода. Возрадовался и решил, что у меня, наконец, есть что сказать о чае. Особенно если превратить исходную формулировку в императив.

Чай должен бодрить, а чаепитие — успокаивать.

В эту фразу можно произвольно добавить прилагательных типа «хороший», «настоящий», «китайский», «русский» и так далее. И получить широкий диапазон высказываний от назидательного «Хороший чай должен бодрить, а хорошее чаепитие — успокаивать» до плакатного «Китайский чай бодрит, а русское чаепитие успокаивает!». А еще можно добавить в эту фразу героев и получить что-то типа «Мастер делает чай бодрящим, а чаепитие — успокаивающим» и «Меланхоликам — чай, холерикам — чаепитие!» Или добавить повседневной жизненной мудрости: «Утренний чай должен бодрить, а вечернее чаепитие — успокаивать». Или даже завертеть что-то вроде «Если вы взбодрились, то вы выпили чаю, если успокоились, то у вас было чаепитие».

И, конечно, можно без конца развлекаться с английскими вариантами фразы, подбирая наиболее удачные варианты перевода слов «бодрить и успокаивать». Ну вот, например:

Tea agitates, tea drinking tranquillises.

Фраза «Чай — бодрит, чаепитие — успокаивает» отлично описывает любое взаимодействие с чаем-напитком как динамическую несбалансированную структуру. Которая в каждый конкретный момент находится в нефиксируемом состоянии между техническим выпиванием жидкости и ритуалом, практически отвязанным от самого чая и воздействующим на психо-эмоциональное состояние его участников.

Прелесть этой фразы состоит также в том, что в ней две противоположности («бодрит» и «успокаивает») объединены парой «чай» и «чаепитие», в которой есть своя приятная заковыка. С одной стороны, «чай» и «чаепитие» — это совершенно разные вещи. Однако чем серьезнее ты относишься к чаю, тем сложнее тебе разделить «чай» и «чаепитие». Ну просто потому, что чаепития без чая вообще не существует, а чай без чаепития деритуализируется и превращается в функциональный напиток с определенным набором органолептических и маркетинговых свойств. Которые на только не поддаются красивому обобщению, но и до невозможности скучны.

Короче говоря, очевидная мысль получила краткую и немного интригующую форму с отличным потенциалом для ситуативной трансформации и вписывания в любой контекст, от звонко-рекламного до медитативно-эзотерического. Буду рад, если эта формулировка кому-то пригодится.

А взамен я хочу попросить помощь зала. Жизнь научила меня тому, что если что-то можно сказать хорошо, то это «что-то» уже, скорее всего, сказано. И я предполагаю, что такая простая фраза как «чай — бодрит, чаепитие — успокаивает» где-то и кем-то озвучивалась задолго до того, как попала в упомянутые выше уста Распутина. Коллеги, если вы такую или подобную формулировку встречали, в том числе и на иностранных языках, дайте знать, пожалуйста. «Чай и бодрит, и успокаивает» не предлагать, это совсем другое и совсем не интересно.

И, конечно, спасибо Сергею Васильеву, Распутин которого сказал замечательные чайные слова.