Прямым следствием массовости чая является его проникновение в нечайные культуры. Чайные термины и чайные образы пробираются иногда в совершенно неожиданные сферы человеческой деятельности. Самый лобовой пример такого проникновения это, конечно, термин «чайник». Сейчас, правда, он уже не так распространен, как в пору моей молодости — но до сих пор совершенно понятен и нередко используется для обозначения активных, бестолковых и, большей частью, позитивных неофитов в какой-либо теме. Как и почему таких новичков стали называть чайниками, мне доподлинно не известно, я встречал много версий — и все они были весьма убедительными. Особенно мне нравится версия про позирующего лыжника, который одну руку упирает в бок, а другую отставляет в сторону, элегантно опираясь на лыжные палки. И силуэтом начинает напоминать заварочный чайник…

Более серьёзный пример проникновения того же чайника в нечайную сферу это, конечно, чайник Рассела, отсутствие которого на эллиптической орбите где-то между Землей и Марсом, как известно, опровергнуть несколько затруднительно. И который весьма образно и чайно переводит стрелки доказательства любого утверждения на утверждающего. Кустарные (и обычно не очень легальные) заводы по перегонке нефти часто называют самоварами. Само слово «чай» нередко используется в качестве эвфемизма для самого разного. Ну и так далее.

Такое широкое проникновение чая в нечайные сферы означает, кроме всего прочего, и периодическое обнаружение специфических чайных терминов, которые возникли достаточно давно, но о которых ты просто никогда и ничего не слышал. Потому что, например, не особенно силен в математической статистике и в теории эксперимента. 

В которых, оказывается, существует рандомизированный эксперимент по определению статистической значимости для проверки нулевой гипотезы, который называется «Леди, дегустирующая чай», Lady tasting tea. Эксперимент этот был проведен Роналдом Фишером, знакомая которого, Муриэль Бристоль, заявила однажды английскому ученому, что отлучит на вкус чай, приготовленный по схеме «сначала в чашку наливают молоко, а потом чай» от чая, приготовленного по схеме «сначала в чашку наливают чай, а потом молоко». Для казавшейся сначала излишне самоуверенной дамы Фишер немедленно организовал эксперимент, нулевая гипотеза которого заключалась в том, что способ приготовления английского чая с молоком невозможно определить на вкус. 

Для эксперимента приготовили восемь чашек напитка: в четырёх случаях в чашки сначала наливали чай, а потом молоко, в других четырёх — наоборот. Чашки подавались в случайном порядке. Леди должна была определить в предложенных чашках четыре, приготовленных способом «чай в молоко». При этом она имела возможность сравнивать чашки друг с другом. Леди справилась и правильно определила все нужные чашки.

Фишер описал этот эксперимент в книге «Дизайн экспериментов» (The design of experiments), вышедшей в 1935 году. И создал на его основе точный тест Фишера, про который я, с вашего позволения, рассказывать не буду.

Самое интересное в «Леди, дегустирующей чай» для меня лично то, что в рамках исходного эксперимента, давшего название методике, напиток, приготовленный по схеме «чай в молоко» при вполне естественной потребительской дегустации был безошибочно и неоднократно отличен от напитка, приготовленного по схеме «молоко в чай».

А это значит, что популярный британский спор о том, что нужно наливать в чашку сначала, а что потом, является не очередным фишкафицированным островным бредом, а нормальным таким спором о вкусах. Потому что если напиток, приготовленный по схеме «чай в молоко» отличается от напитка, приготовленного по схеме «молоко в чай» по вкусу, то вполне естественно, что одним людям нравится один вариант напитка, а другим — другой. Вот они и спорят. Спорят не о том, как правильно — что, на мой взгляд, является применительно к такой мелочи признаком идиотизма. А о том, кому как вкусно — что, на мой взгляд, совершенно нормально и правильно.


Читайте и слушайте ежедневные чайные новости в телеграм-канале «Путевые заметки чайного клоуна».