На днях поймал себя на мысли, что не могу вспомнить ни одной песни о чае, которая у меня очень четко с этим напитком ассоциировалась бы. Грубо говоря, была бы для меня Главной Чайной Песней — хоть вообще, хоть в рамках только русской чайной культуры. С картинами, например, у меня таких сложностей нет, только в русской живописи хватает и добротной массовки типа кустодиевских купчих или картин Богданова-Бельского, и высокого чайного уровня на полотнах Максимова, Коровина и Петрова-Водкина. А с песнями прямо беда. И я сейчас, конечно, не о музыке, под которую можно пить чай — с такой музыкой все отлично, под чай можно ставить хоть Пьетродарки, играющего Пьяццоллу, хоть Глен Гульда, исполняющего Баха, хоть Jethro Tull — у Андерсона, опять же, жилетки прикольные. Я именно о песнях — чтобы и были о чае, и сами как чай.
Вот, например, лобовая песня «Чай» Гребенщикова, при ее декларируемой чайности и даже с учетом лестной для всех чайников строчки про гармонию мира — вообще не про чай. С этой песней все примерно как с японской чайной церемонией, в которой можно вместо чая использовать газировку — и ничего по сути не изменится. Попробуйте заменить в гребенщиковской песне две строчки «Сейчас мы будем пить чай» на любые другие, рифмующиеся со словом «невзначай» и аналогичные по размеру — и оцените результат. «Гранату фашист получай», «Ну все, мне пора, не скучай», «Жена, у собаки лишай». Вообще все равно. Даже «Сельские леди и джентльмены» — куда как более чайная песня.
Очень близко к статусу Главной Чайной Песни подошла English Tea Пола Маккартни — но мне в ней немного не хватает хулиганства, классное словечко peradventure на полноценное хулиганство не тянет. Очень классно расставил чай по своим песням Виктор Цой — но назвать «Перемен» чайной песней было бы несколько странно.
Короче говоря, в сложившихся условиях самой чайной, но при этом не идеальной, песней я полагаю «У самовара» — но и с ней у меня есть проблемы. Весь остальной текст кроме первых двух слов — тех самых «У самовара» — мне в этой песне категорически мешает. Ну что это за фигня, на самом деле — «я и моя Маша»! Одно время мне казалось, что эта текстовая корявость связана с неудачной русской адаптацией польского оригинала. Но потом я узнал, что автором русского текста песни является Фанни Гордон, написавшая к ней и музыку. И тут, конечно, надо отвлечься на историческую справку, потому что она в случае с этой песней очень интересна. Итак.
Фокстрот Pod samowarem был написал в 1929 или 1931 году Фаиной Марковной Квятковской. Которая родилась в Ялте, долго жила и работала в Варшаве, в а 1945 году переехала в Ленинград, где и скончалась в 1991 году. Песня Pod samowarem была написана как раз в польский период творчества композитора, она тогда работала под псевдонимом Фанни Гордон. Автором первой и польской версии текста песни считается Анжей Власт, владелец варшавского театра-ревю «Морской глаз», для которого, собственно, Pod samowarem и была написана. А Фанни Гордон, она же Фаина Квятковская, в 1933 году сделала русский перевод польского текста — и на свет появилась одна из самых известных русских чайных песен.
Кстати. Тот факт, что, что одна из самых известных русских чайных песен написана в Польше евреями, можно положить в ту же копилку, где уже лежит тот факт, что одну из самых известных английских чайных песен — Everything Stops For Tea — парой лет позже Pod samowarem написали два американца, один из которых тоже был евреем и выходцем из России. А впервые исполнил ту песню и вовсе шотландец. Чай вообще очень космополитичная штука. Как, впрочем, и музыка.
Так вот. Польская Pod samowarem, повторюсь, была написана в 1929 или в 1931 году. И сразу начала жить своей особенной жизнью. Ее охотно и с новыми словами, которые совсем не про чай и на литовском, исполняли в Литве. Литовский вариант, кстати, тоже был хорош — по смыслу он чем-то напоминает Uno Momento из «Формулы любви» — там тоже кто-то утонул. В 1933 году, как уже было сказано, появился русский перевод песни. В 1934 году русский и самоварный вариант песни вышел на пластинке среди прочих песен джаз-оркестра Леонида Утесова. И песня, похоже, была настолько популярной, что в том же году стала рефреном одноименного фельетона Ильфа и Петрова. Фельетон «У самовара», кстати, подстебывает не песню — к ней никаких претензий — а южный сервис. В СССР песня долго выходила или без указания авторства, или с указанием авторства фиктивного — у нас всегда были сложные отношения с копирайтом…
Что-то я мысль потерял. А, да! Некоторое время мне казалось, что слова песни не органичны только на русском языке — ну там специфика перевода, другая фонетика, все дела. Однако оригинальный польский текст песни настолько же беспомощен, вот неплохое исполнение, послушайте.
Слова, на мой взгляд, явно лишние. Поэтому лично мне гораздо больше нравится вариант этой песни без слов — и он тоже отлично подходит под чай. Но без слов все это дело перестает быть песней — и претендовать на звание Главной Чайной Песни уже не может.
Ну и обязательно, конечно, нужно вспомнить чудесный клип «Лицедеев», в котором они добавили утесовскому варианту «У самовара» так недостающей ему ненапряжности. Именно этот клип я бы с удовольствием считал идеальной чайной песней на русском языке — вот только без видеоряда там все развалится. Так что это снова не песня. Страдаю, короче.
Добавить комментарий