Чайная параферналия №140

Зороастрийская булка с маслом

В индийской прессе наткнулся на статью об очередной индийской региональной вариации на тему черного чая с молоком, сахаром и специями. Называется эта вариация Nagori Tea или Nagori Chai — и от усредненного индийского чая отличается использованием свежего, а не пастеризованного молока. Связывают такую прогрессивную фишку обычно с тем, что в Мумбаи — где, как раз, и локализован нагори-чай — живет община, традиционно занимающаяся производством и продажей молока. И обеспечивающая местным чайным стабильный доступ к свежим молочным продуктам. Нагори-чай описан как напиток, превосходящий аналоги сладостью и кремовостью. 

Я, когда все это дело прочитал, то сразу порадовался тому, как на базе напитка, который мы обычно называем масала-чаем, возникают региональные ответвления, причем за счет довольно неочевидных рецептурных нюансов. Используем обычное пастеризованное молоко из супермаркета — получается масала-чай. Заменяем его на сгущенку, как в Эмиратах — получаем карак-чай. А меняем пастеризованное молоко на свежее, практически из-под коровы — и получаем нагори-чай. Когда наши индийские чайные браться просекут, что черная гранула тоже бывает терруарной, нас ждет просто пучок региональных рецептов, построенных на разнице между гранулированным чаем из Ассама, Нилгири, Трипуры и еще откуда-нибудь. 

Посмотрев пару роликов роликов с нагори-чаем, я обратил внимание на то, что прицепом к этому напитку очень часто идет особым образом приготовленная булочка, которая называется Bun Maska. Bun Maska — это такой традиционный для Индии языковой гибрид из английского Bun — «булочка» и Maska, что на хинди означает «с маслом». Ну то есть Bun Maska — это булка с маслом.

Готовится эта булка с маслом хитрым способом, который, как показали дальнейшие изыскания, можно смело называть маратхским или зороастрийским. Состоит этот способ в следующем.

Берется пышная булочка. Подойдет и та самая булка, которая продается в магазинах под названием «булочка для гамбургера» — но идеальным вариантом будет булочка сдобная, типа той, которую в моем детстве можно было купить в школьной столовой за копейку или две. Эта булочка разрезается на две части вдоль основания — так, как будто вы действительно хотите приготовить гамбургер. По срезу смазывается маслом и, иногда, джемом. Дозировка — по вкусу. Затем складывается снова в целую булочку — и, внимание, начинается хитрый зороастрийский способ — нарезается сверху перпендикулярно основанию на куски двух-пяти сантиметров шириной.

Разрезается, но не разделяется — это уже делает сам клиент или гость, употребляя вместе со сладким чаем этакие сэндвичи с маслом. Или с маслом и джемом. Причем иногда употребляя как есть, а иногда тоже хитрым бедуинском… в смысле зороастрийским способом. Макая булочку с маслом (и, опционально, с джемом) в нагори-чай. Или любой другой аналогичный напиток. 

Считается, что Bun Maska является традиционным блюдом парсов — зороастрийцев, вышедших когда-то с территории современного Ирана и живущих сейчас в Южной Азии. Большей часть в Мумбаи. Я не готов сейчас обсуждать концептуальный вопрос о том, насколько булка с маслом может являться традиционным блюдом какого-либо сообщества — но в самой Индии Bun Maska часто называют иранской фишкой.

От парсов хитрую булку с маслом переняли маратхи, которые тоже живут в Мумбаи и штате Махараштра в целом. Возможно, именно они и дали зороастрийской булке с маслом ее актуальное название, привычно смешав английский и хинди. Ну а потом эта булка с маслом соединилась с масала-чаем на свежем молоке — и получилась локальная и колоритная мумбайская традиция Nagori Chai & Bun Maska. Сладкий черный чай с молоком и специями и мягкая булка с маслом.

Ну и тут, конечно, невозможно не отметить прямую аналогию между этой локальной традицией и традицией британской, в которой тоже пьют чай с молоком и сахаром и тоже мажут разрезанную на две части булочку всяким. Только в Британии чай без специй, вместо мягкой и сдобной булки — гораздо менее пышный скон, а вместо масла — густые сливки. Ну а еще, конечно, традиция макать Bun Maska в Nagori Chai — это, практически, отсылка к круассану и кофе. Что вкуснее, я даже и не знаю. Для меня и то, и другое стремно.

Чай на Иссык-Куле, первый взгляд

Наш короткий визит в Чолпон-Ату — город в Киргизии, на северном берегу озера Иссык-Куль — в чайном отношении получился довольно результативным, но результативным, если можно так выразиться, косвенно и поверхностно. Ну то есть впечатлений и наблюдений получилось много, но все они носят эпизодический и частный характер. И я бы пока не рискнул выдавать их за тенденции в стиле «На Иссык-Куле и в Киргизии с чаем все вот так». Но, так как хотя бы раз нам все описанные штуки встретились, то можно предварить всю следующую информацию ремаркой «На Иссык-Куле с чаем и вот так бывает».

Начать, пожалуй, нужно с того, что в местных магазинах преобладает черный листовой и рассыпной чай. Гранула и пакетики представлены меньше, равно как и зеленый чай. Пакетики в тех краях, похоже, вообще не в чести — даже чисто травяной локальный проект, работающий в том числе и со смесями, для которых пакетики предпочтительнее рассыпухи, предпочитает рассыпуху. 

В местном традиционном общепите черный чай тоже доминирует над зеленым. Но не за счет большего выбора разных черных чаев, а за счет большего выбора чайных напитков, приготовленных на основе черного чая. Причем напитков самых простых — с лимоном, с молоком, с молоком и маслом. Чайная основа у них у всех одна, причем нередко это пакистанский чай — подкрашенная оранжевыми красителями дешевая гранула.

Самым приятным общепитовским чайным впечатлением от Чолпон-Аты оказалось впечатление нечайное. Есть там такое заведение — «Мууз». В количестве букв «у» в названии я сомневаюсь, а проверить не могу, в интернете у этого заведения нет никаких следов. Что, конечно, достойно отдельного удивления. Потому что практически все лагманные, шашлычные, хинкальные и самсушные в Чолпон-Ате, не говоря уже о главных парадных ресторанах, засвечены на всех возможных ГИСах, Иногда даже с отзывами. А тут, значит, классическое расслабленное лофт-кафе с креслами-мешками, столиками-паллетами, кофе-машиной, мягким мороженым, чизкейками, холодным чаем и прочей положенной атрибутикой — и ни инсты, ни следочка на 2Gis. Но адрес мы запомнили — Советская, 168.

У нас возникло стойкое впечатление, что это место начинает работать почти исключительно для нас. Ну, во-первых, кроме нас туда за все время наших визитов заглянули только одни другие посетители и только один раз. А во-вторых, там, после заказа, все как будто потихоньку оживает и начинает работать. Неспешно. И не все, что есть в меню, можно заказать. Но постепенно на столе появляются чашки и чайник, а у детей в руках — мороженое.

Так вот — у них шикарный облепиховый чай. Без чая, понятное дело — там только ягодною пюре, чуток сахара и вода. Горячая — если брать этот напиток горячим. И холодная со льдом — если холодным. Хороши оба варианта. Облепиха, несмотря на ее модность, штука в работе довольно капризная. У нее много оттенков вкуса и сложные отношения с сахаром — ее часто и невкусно пересахаривают. А тут вот прямо тютелька в тютельку. С удовольствием провели в этом загадочном и пустом заведении время.

С облепихой в тех краях, кстати, вообще работают много и охотно. Ягоды облепихи, например, входят в некоторые чайные смеси. И да, трав там вообще много. Есть и парадный травяной проект, «Букеты Иссык-Куля» называется. С фирменным магазином в Чолпон-Ате и неплохой представленностью в других городских магазинах (в них, как правило, дешевле). Мы попробовали несколько ягодно-травяных смесей, тех, которые в пакетиках-пирамидках. Ничего особенного, но и неплохо.

Травами и травяными смесями торгуют и на рынках. Травы там все больше хорошо знакомые: чабрец, душица, зверобой, бессмертник, шиповник и все такое прочее. Но, понятное дело, горные и озерные. Мы чисто для порядка купили пакетик какой-то сложной смеси в придорожной лавке — и были приятно удивлены тем, что продавец, совсем молодой парень, посоветовал пить эту смесь не просто так, а добавлять в черный чай. Эта осмысленная гастрономичность подаровала, да и совет оказался дельным. В чистом виде смесь горчит, а вот с черным чаем — откровенно хороша.

Из малознакомых для меня лично трав я бы отметил эфедру. Это тот самый хвощевик, который в России включен в список растений, за выращивание которых можно получить по шапке. В этом же списке — конопля, некоторые виды мака, кокаиновый куст, кактусы с мескалином и прочая веселуха. Ну а на берегах Иссык-Куля он, стало быть, растет в изобилии — так что я его немедля в небольшом количестве собрал и заварил, чисто чтобы оценить вкус в свежем виде. Для эффектов я уже старенький, вспомнить мне и без стимуляторов есть что. Легкий эфедровый настой оказался вкусным, с хвойно-хвощевыми нотами и приятной цветочной горчинкой. Но уникальным я бы такой вкус не назвал, я его смогу воспроизвести и с использованием других, менее стремных ингредиентов. Тему закрыл, короче.

В юртах-фотозонах, имитирующих традиционный быт киргизов, почти всегда есть самовары. Небольшие, белого металла, тулпатронзаводские, второй половины XX века. Самые массовые для того времени. С использованием самоваров по непосредственному назначению мы на Иссык-Куле не сталкивались. Даже на картинках — в местной картинной галерее есть картина с чаепитием. С пиалами и обычными фарфоровыми чайниками.

В продаже в Чолпон-Ате попадаются любопытные околочайные специалитеты. Типа тарталеток со свежей малиной или локальной версии бал мая. Бал май — это мед, взбитый с маслом, штука довольно известная. Но мы наткнулись на его версию на топленом масле и с легким тоном курута. Если такую штуку мазать на местную лепешку и запивать все это дело чаем, то получается очень вкусно. А еще в тех краях не переслащивают кондитерку. После Алма-Аты, где кондитеры, похоже, работают в сговоре со стоматологами, это просто праздник какой-то.

В музее петроглифов, среди козлов, оленей, собак и всадников на верблюдах, нашелся балбал — это такая небольшая каменная баба, часто изображающая хранителя рода с чашей жизни. Вот тут был как раз с чашей. Я про чашу жизни не сразу узнал, решил, что хранитель рода чай пьет — и полез обниматься.

Ну а самым ярким чайным — хоть и очень косвенно чайным и не совсем иссык-кульским, конечно — нашим впечатлением оказались пейзажные агаты и работы Феликса Ибрагимова. О которых — отдельно и в другой раз.

Чайные и пейзажные агаты Феликса Ибрагимова

В Чолпон-Ате, городе в Киргизии, на северном берегу озера Иссык-Куль, есть музей под открытым небом, который называется «Рух Ордо». Там прикольно — можно в буддийский колокол постучать, модели храмов разных религий посетить, на Коперника шляпу надеть и все такое прочее. И еще там, среди прочих объектов, есть небольшая и приятная экспозиция самых разных камней. Драгоценных и полудрагоценных. А в этой экспозиции есть небольшая коллекция пейзажных агатов.

Насколько я смог понять, «пейзажный агат» — это скорее коммерческий, чем строгий специальный термин. И он используется обычно для обозначения халцедонов, на срезе которых присутствует рисунок, который можно считать пейзажем. Рисунок этот полностью естественный, он создается вкраплениями в камень — а мастерство камнереза в данном случае состоит в том, чтобы этот рисунок открыть. Отсекая все лишнее, как водится. О чем-то подобном многие из нас читали в детстве у Бажова, в сказе «Горный мастер», там где Катя, невеста Данилы, обтачивала малахитовые бляшки, вскрывая естественный узор камня. Ну а тут, стало быть, и камень другой, и узоры не абстрактно-каменные, а вполне конкретные.

Если погуглить по «пейзажным агатам», то можно найти камни с совершенно удивительными рисунками. Напоминающими китайские рисунки тушью, пейзажи Рериха и Ван-Гога и, наверное, что-либо еще, мне тут уже художественной эрудиции не хватает. И это невероятно, конечно.

Ну так вот. Рядом со стендом с пейзажными агатами на стене обнаружилась фотография с чайником и парой чайных пар, вырезанных как раз из этого камня. Оно как бы и не удивительно — чайная посуда, особенно чайники, давно уже стала самостоятельным арт-объектом. И любой уважающий себя художник просто обязан реализоваться как создатель или изобразитель чайника. Вот и мастер, работавший, в основном, с пейзажными агатами, не прошел мимо чайной темы.

Его звали Феликс Ибрагимов. В музее сказали, что он недавно умер. Информации в открытых источниках о нем немного, но хватает фотографий работ. Среди которых я нашел как минимум три чайных. Ну и есть еще несколько чаш, из которых, скорее всего, можно пить чай. Эстетика этих работ специфична. Мне безусловно понравились только пиалы на подносе-листочке. Но я бы с удовольствием посмотрел на эти работы живьем. И с еще большим удовольствием повертел бы их в руках. Не уверен, что из них есть смысл пить чай. Но рядом с ними — конечно можно.

Чайный сервиз «Характерный»

Ну и раз уж у нас сегодня зашла речь о художественной чайной посуде. В Москве, в Третьяковской галерее, прямо сейчас работает (и будет работать до мая 2024 года) выставка «История российского дизайна». И там тоже много чайного. Как исторического чайного, типа хорошо всем известного агитационного и супрематического фарфора. Так и современного чайного, типа загадочных чайных сервизов или избавителей от мобильников в пользу живого общения в форме самоваров. «Самовар Антигаджет» называется.

Но самая загадочная вещь в этой экспозиции — это чайный сервиз «Характерный». Именно так, с ударением на вторую «а». Он был создан дизайнерами Ермолаевым и Взоровым в 1979 году и описан как пример концептуальных и творческих поисков 1970-1980-х годов. Когда дизайнеров интересовали не только функциональные, но и эмоциональные свойство объектов. Поэтому каждый предмет чайного сервиза украшен стилизованными отпечатками пальцев, предполагая тактильное взаимодействие. Сервиз в целом напоминает фантастический пейзаж и превращает чаепитие в театральное представление.

Это я не сам придумал, это сервиз «Характерный» так на выставке подписан. И он, конечно, является одним из самых странных чайных сервизов, что мне доводилось видеть. Посмотрите сами на картинках.

Андрей, спасибо за наводку и фотографии!

Шестой французский конкурс «Чаи мира»

AVPA — французское агентство по продвижению сельскохозяйственной продукции — открыло регистрацию участников на шестой конкурс «Чаи мира».

Там все, в общем, как обычно. Две основных номинации — чайные чаи и нечайные чаи. В каждой номинации еще изрядно субноминаций. В чистых чаях я тридцать три штуки насчитал, если со счета нигде не сбился. И у них есть видео, где все это дело, с номинациями и субноминациями, подробно описано.

Участие в конкурсе в этом году богато опциями. Если вписываться в него на минималках, то надо будет заплатить организаторам 220 евро и выслать образец чая (200 грамм) в Париж таким способом, чтобы он оказался там не позднее 31 августа. «На минималках» — это когда ты посылаешь на конкурс один чай, отказываешься от доступа к оценкам жюри, прикидываешься маленьким и бедным чайным фермером и ничего не выигрываешь.

Если же все делать по серьезке, то надо быть готовым заплатить по 100 евро за участие в конкурсе каждого образца чая, по 120 евро за доступ к оценкам жюри для каждого чая и от 120 до 1200 евро за участие в конкурсе вообще. С маленьких фермеров берут меньше, с крупных контор — больше. Ну и, повторюсь, образцы чая должны быть в Париже до 31 августа независимо от уровня участия. По 200 грамм каждого чая. И еще, если медаль получишь, то надо будет выслать организаторам конкурса два килограмма чая-медалиста для, так сказать, промоушена.

Я в очередной раз замечу, что такие конкурсы, несмотря на абсолютную нерепрезентативность и крайне слабую связь с реальным положением дел на чайном рынке и в чайной культуре, являются неплохим и недорогим способом продвижения своей продукции для разных небольших чайных проектов. У которых нет денег на красивую рекламу с микротаргетингом по регионам Индии. За условные 300 евро и некоторое количество суеты можно получить возможность хвастаться как минимум участием во французском чайном конкурсе с двухуровневым жюри и представительной тусовкой конкурентов.

Само по себе, конечно, такое участие продажи чая не поднимет — но для разных региональных проектов, в том числе и работающих с травами, может стать толковым рекламным подспорьем.

Чайная в дереве

В индийской прессе наткнулся на чудесное. В городе Амритсар — том самом, где находится главный и Золотой храм сикхов (не путать с ситхами, сикхи настоящие) — есть чайная, которая называется Temple of Tea Service. Я бы перевел ее название не по словам, а по смыслу — храм чаепитий или храм чая. Часть этой чайной расположена внутри баньяна, фикуса бенгальского. Который, напомню, выглядит как дерево с множеством стволов — потому что некоторые из его воздушных корней добираются-таки до земли и начинают выполнять функцию этих самых стволов.

Ну и вот прямо внутри этого дерева сидит благообразный сикхский старичок, которому 68 лет, у которого белый тюрбан, роскошные белые усы, белая борода, белые одежды и спокойный хриплый голос. Его зовут Баба и он, судя по всему, уже сорок лет с девяти утра до четырех дня поит людей чаем, ничего не требуя взамен, но и ни от чего не отказываясь.
Когда я пил чай в Тегеране, в чайной Haj Ali Darvish на тегеранском базаре, той самой, которую часто называют самой маленькой чайной в мире (в чем я лично сомневаюсь), ее владелец рассказывал, что мечтает собрать вместе всех владельцев маленьких чайных в мире. За всех в мире не скажу, но вот с сикхом из чайной в дереве им бы точно было бы классно встретиться. Стилистически безупречно.

Чай, кофе и переломы

Как-то так забавно совпало, что мне на глаза попались сразу две публикации, посвященные выявлению взаимосвязи между употреблением разных напитков и риском переломов. В одном исследовании изучались чай, кофе, софт-дринки и переломы жителей Китая, в другом (тоже китайском) — только чай, но разные виды переломов, причем на основе данных британского «Биобанка».

По результатам исследований выяснилось следующее. Потребление чая, кофе и безалкогольных напитков связано с повышением риска переломов у граждан Китая. Причем для того, чтобы эта зависимость появилась, достаточно выпивать три софт-дринка в неделю, две чашки кофе в сутки или пять чашек чая тоже в сутки. У женщин связь между потреблением кофе и переломами заметна особенно сильно, но оно и понятно. Чашки кофе для всех одинаковые, доза кофеина в них тоже — а по весу женщины обычно уступают мужчинам. Поэтому в тех случаях, когда мужчина от чашки кофе испытывает легкую и ненапряжную бодрость, женщина как вскочит — и сломает себе что-нибудь. Короче говоря, пора уже в кофейнях в комплект к чашкам для левшей заводить и специальную посуду для женщин, меньшего объема. Или готовить им кофе не так крепко…

Ну а другая группа ученых вообще выступила красиво. Они там перелопатили кучу данных и пришли к выводу, что употребление чая никак не связано с увеличением риска переломов черепа, лица, а также разных частей рук и ног. Вот прямо полегчало, честное слово.

Ароматизатор вместо крошек

Наткнулся в австралийской прессе на заметку о том, как быстро до Австралии доходят разные модные британские штучки — например, новые чаи. Вот, например, два новых ароматизированных и пакетированных чая от Yorkshire Tea — Biscuit Brew и Toast & Jam Brew — уже доступны австралийским потребителям и всячески их радуют. И подумал, что ни разу не писал про чаи с кондитерским вкусом. Которые, по какой-то неведомой мне причине, в последнее время часто называют актуальным трендом.

Сами по себе чаи, при ароматизации которых создается композиция, вызывающая кондитерские ассоциации, не являются, конечно, ни новыми, ни особо интересными. Чаи с корицей, яблоком, ванилью, лимоном, гвоздикой, молочными, сливочными, шоколадными, ирисковыми и прочими кофейными ароматами в разных комбинациях с завидной регулярностью появляются и пропадают в ассортименте многих компаний вот уже много лет. Иногда их даже называют кондитерскими названиями. Ну что-то типа «Венского штруделя» или там «Лимонного пая». И тут вдруг без каких-либо видимых причин такую кондитерскую ароматизацию начали объявлять новым трендом.

Фишка этого тренда не в самой кондитерской ароматизации, которой, повторюсь, сто лет в обед. А в новом и, честно говоря, асексуально-пугающем позиционировании таких чаев. Раньше при кондитерской ароматизации чая упор делался исключительно на то, что получается вкусненько. Это, конечно, спорное утверждение, но я к нему придираться не буду — кто-то любит арбуз, а кто-то — свиной хрящик. Дело хозяйское.

А новые чаи от упомянутого Yorkshire Tea позиционируются как чаи, которые подарят вам вкус чая с печеньем или тоста с джемом и весь сопутствующий этим вкусам позитив без крошек на джемпере и джема на подбородке. Ну то есть это даже не «привычный вкус без лишних калорий». Это вообще трындец — нам предлагают употреблять суррогат вместо натуральных продуктов просто чтобы не испачкаться.

Эксплуатация гигиеничности и брезгливости, кстати, вообще богатая тема. И актуальная. И чай в нее отлично вписывается — достаточно вспомнить пакетики, главное преимущество которых перед листовым чаем состоит в удобстве и отстраненности утилизации.

Проблемы Нилгири

Когда-то давно, в самом начале 1990-х, в наших магазинах появились наборы индийского чая из трех баночек. В одной из них был Дарджилинг, в другой — Ассам, а в третьей — Нилгири. Который сразу меня озадачил. Если специфика Ассама и Дарджилинга читалась очень четко, у каждого из этих чаев было (да и сохранилось, чего уж там) полностью самостоятельное чайное лицо, то Нилгири производил полное впечатление чая, основной смысл которого состоял в том, чтобы отличаться и от Дарджилинга, и от Ассама.

В наборе чаев, когда их можно было сравнить между собой, эта фишка работала — и Нилгири отлично распознавался. А вот стоило ему избавиться от компании — и он превращался в просто черный чай, в чай без лица и характера.

С тех пор прошло много лет и я перепробовал много разного чая из Нилгири. В том числе и парадного, который выставляют на разных официальных презентациях (это, на самом деле, ничего о качестве чая не говорит, но звучит солидно, не удержался). И крафтового, который производится разными небольшими и интересными проектами. Но Нилгири все равно остался для меня чаем, который лучше всего работает в сравнении. Ну разве что диапазон сравнения у меня увеличился, теперь я еще могу вполне успешно отличать листовой Нилгири от листовых Ассамов и Дарджилингов, а гранулу из Нилгири — от гранулы кенийской или ассамской. А своим лицом в моем потребительским чайном опыте чай из Нилгири так и не обзавелся.

При этом чая в этом регионе, который, напомню, расположен на юге Индии (в отличие от северных Ассама и Дарджилинга) и занимается чаем с середины XIX века, производится реально много — около 200 тысяч тонн в год. Это примерно одна шестая часть всего индийского чая. И всего в полтора раза меньше, чем ежегодно производится чая на Шри-Ланке. Однако про цейлонский чай знают даже совершенно далекие от чая люди, а про Нилгири — нет. Впрочем, со специфической чайной информацией об этом регионе тоже все не очень просто. Вот, например, о том, что на Шри-Ланке чайная индустрия не так давно пережила довольно жесткий кризис, писали много и с удовольствием. Недавно, например, прошла информация о сделке между Ираном и Шри-Ланкой «нефть в обмен на чай», которая выгодна всем. Шри-Ланке, потому что там дефицит топлива. Ирану — потому что он под санкциями. Короче говоря, Шри-Ланка на слуху, а довольно близкий к ней географически и количественно чайный регион Индии — нет. Тем интереснее было наткнуться на статью о современном состоянии чайной индустрии Нилгири.

А у них там все непросто. В последние годы оптовая цена на чай из Нилгири держится на уровне 120 рупий за килограмм, при таком раскладе чайные фабрики не повышают закупочную цену на свежесобранный чайный лист выше 12-14 рупий за килограмм. Для фермеров, которые этот самый лист сдают, это на границе себестоимости, которая может составлять 10-15 рупий за килограмм. Во время пандемии был просвет, когда цены на чай маленько подросли и закупочные цены на чайный лист перевалили за 20 рупий за кило — но такая лафа продолжалась всего несколько месяцев в 2020-21 годах. Теперь все вернулось на прежний уровень.

И без того не шибко радужное положение нилгирийских чайных дел усугубляют разные нехорошии тенденции. Стабильно дорожают удобрения. Не менее стабильно дорожает рабочая сила. Активно сваливает в города, а то и вовсе из страны молодежь, считая условия работы на плантациях откровенно колониальными. Так что 90% работников чайных плантаций в Нилгири — старше 50 лет. И сверху на все на это аккуратненько накладывается еще и климатический расколбас — например, обильные и очень сильные ливни. Которые не только смывают все, что плохо держится за землю и не дают собирать чайный лист, но и вынуждают производителей чая гонять вхолостую оборудование. Потому что когда оно работает, то греется, высыхает и не ржавеет. А если остановится, то все. Прямо как в каком-либо старом фантастическом рассказе про колонизацию Венеры.

Короче говоря, нет ничего удивительного в том, что в последнее время многие фермеры в Нилгири начинают сначала экспериментировать с кофе и кардамоном, а потом и вовсе отказываться от чайных кустов в пользу этих культур. Которые в нилгирийском климате требует значительно меньше ухода и со значительно меньшей регулярностью.

Ну вот как-то так там все в Нилгири.

Фидбэк и поддержка рублем

Eсли не сложно, выделите, пожалуйста, галочками, те новости, которые оказались для вас наиболее интересными. Нам это поможет сделать «Параферналии» еще более качественными. 

Ну и, конечно, еще более качественными поможет сделать «Чайные параферналии» ваша поддержка рублем… Читайте « Параферналии» на сайте, слушайте чайные новости в телеграм-канале и рассказывайте об этих проектах на всех углах. Все для вас, спасибо за внимание, хороших чаепитий, удачи!