Есть одна тема, которая на протяжении всего того времени, что я увлекаюсь чаем, проходит мимо меня. Или я пролетаю мимо нее — тут все зависит от системы координат. Эта тема — чайные состояния. Ну то есть любые невкусовые ощущения и переживания, вызванные употреблением чая.

И здесь сразу нужно сделать четыре оговорки.

Во-первых, в моей практике были ситуации, когда длительное употребление чая в больших количествах совпадало с эмоциональным подъемом и необычайной бодростью. Например, когда мы с Ольгой делали ЛетоЧаи, которые, как известно, длились несколько суток и сопровождались регулярными и интенсивными дегустациями, то были нетипично веселы и энергичны. И я бы с удовольствием соотнес это состояние с чаем, если бы не мой опыт участия в разных конференциях и прочих мероприятиях, подразумевающих создание обособленного коммуникационного пространства для группы единомышленников. На реларновских теплоходах или семинарах по бизнес-образованию в тиши подмосковных или подстокгольмских баз меня штырило ничуть не меньше. Практически без чая.

Во-вторых, мне знакомо состояние физиологического дискомфорта, связанного с перепоем чая натощак. И некоторые другие состояния физиологического дискомфорта, связанные с употреблением чая. И с легким мочегонным эффектом чая я тоже знаком. Но едва ли под чайными состояниями понимаются проблемы ЖКТ, тошнота или желание пописать. 

В-третьих, я вырос в чайном окружении. Мои родственники всех возрастов регулярно употребляли чай (крепкий, черный и сладкий) по следующей схеме. Утром чаем запивался бутерброд. Ранним вечером чаем завершался ужин. Поздним вечером, перед сном, чай сопровождал семейные посиделки. Так вот, если утром и ранним вечером мы выпивали по одной чашке чая, то поздним вечером могли выпить чашки три. Или пять. Черного, крепкого и сладкого. А потом шли спать. И ничего. Ни одно из тех состояний, в которых находились окружавшие меня родственники при употреблении чая ли после употребления чая, я не могу определить как специфическое чайное. Ну разве что испарину.

В-четвертых, меня нельзя назвать бесчувственным чурбаном. Ну если только самую малость — но алкоголь, кофе, женщины, котики и произведения искусства оказывают на меня вполне традиционное и неоднократно описанное в литературе действие. Разное, естественно. Я также могу издавать протяжные матерные крики восторга при сбегании с пологого холма босиком. Ну то есть я восприимчив, когда есть что воспринимать.

А чай на меня не действует. Не бодрит, не расслабляет, не повышает креативности (простите) и работоспособности, не пьянит, не штырит, не прет, не мешает спать, не открывает пути к самопознанию, не обостряет тонкое восприятие и ничего не притупляет.

Не то чтобы меня это напрягает — вкуса, коллекционного азарта, занимательных историй и прикладных задач мне вполне хватает для того, чтобы получать от чая удовольствие. Но я не знаю, как относиться к людям, которые чайные состояния переживают. Особенно в тех случаях, когда они эти состояния переживают демонстративно.

Я, конечно, понимаю, что все люди разные. И что способность переживать или не переживать чайные состояния может быть сугубо индивидуальной. Существуют, например, исследования разной реакции на кофеин людей разного пола и возраста. Так почему бы не быть ну очень тонкой индивидуальной восприимчивости к ГАМК, теанину или блинам пуэра. Мало того, я допускаю изменение восприимчивости к кофеину от поколения к поколению. Я таких исследований не встречал, скорее всего их вообще нет — уж очень сложно их организовать. Но не исключено, что Льва Толстого перло от чая сильнее, чем Басту — просто Лев Толстой не смог выразить это ритмичными словами. 

Вот только можно быть очень понимающим и деликатным человеком, но когда на тебя чай не действует, любые рассказы о чайных состояниях воспринимаются как вариации дивного рассказа Тэффи про использования зубного порошка вместо кокаина. Или вот этого не менее дивного эпизода из «Укрощения строптивого».

Извините.