Чай и чаепития очень кинематографичны. Чаепитие легко становится основой сцены, как, например, в разных экранизациях «Мэри Попинс», «Алисы» или «Гордости и предубеждения» (не помню навскидку, пьют ли чай в «Невесте и предрассудках» с Айшварией нашей Рай — может и нет, там Индия, там танцуют). В «Последнем самурае» короткая чайная сцена тоже хороша… Чай может стать одной из основ сюжета, как в классической «Смерти мастера чайных церемоний» или недавнем «Чае» с Мамоновым. Но самые интересные, на мой взгляд, появления чая в кино, происходят в фильмах, в которых на чае и чаепитии нет никакого акцента.

Дело в том, что когда чай оказывается в фокусе внимания художников — хоть писателей, хоть кинематографистов — он, обычно, получается слишком красивым. Я не сомневаюсь, что парадные чаепития в стиле Джейн Остин были реальностью — но реальностью редкой, нарочитой и поэтому неинтересной. А в чаепитии интересны привычность и повседневность, потому что именно они способны сообщить максимум информации о том, какое место занимает чай в реальной жизни реальных людей. Ну и самый кайф — это когда через чай или упоминание чая сообщается дополнительная, но важная информация о героях.

Именно поэтому эталонным чайным киноэпизодом я считаю «шесть стаканов чаю» Фроси Бурлаковой. Ничего лучшего о чае в русской культуре, на мой взгляд, пока снято не было. За остальные культуры не скажу.

А вспомнил я о чайных эпизодах и чайном киноязыке вот почему.

В 2003 году на экраны вышел фильм Джармуша «Кофе и сигареты». Это набор короткометражек, которые снимались на протяжении полутора десятков лет. И в каждой из них герои курят, пьют кофе и разговаривают разговоры. Кофе, сигареты и разговоры — это единственное, что связывает короткометражки между собой. Почти все — потому что в двух мини-фильмах герои пьют чай. В Cousins?, в котором Альфред Молина (родившийся в Лондоне) и Стив Куган (родившийся в Манчестере), играют сами себя и пьют чай, который Молина заказал для Кугана, выведенного в этой коротком фильме полным мудаком.

И в Delirium, в котором рэперы GZA и RZA пьют в кафе травяной чай без кофеина, который вызывает депрессию и от которого колбасит. И объясняют Биллу Мюррею, который в этом кафе работает официантом и постоянно прикладывается к кофейнику и курит, что кофеин и никотин вызывают расстройство психики.

Помимо того, что в короткометражке Cousins? фантастически точно предана неловкость, которая часто возникает за чайным столом, а Delirium просто смешная, два этих сюжета как бы намекают, что кофе — это напиток нормальных людей, а чай пьют англичане, пижоны, мудаки и разные прочие странные люди. Я не большой знаток американской чайной культуры, но судя по тому, что я о ней знаю, в 2003 году значительная часть американцев воспринимала чай именно так.

Прошло шесть лет и на экраны вышел второй сезон «Теории большого взрыва», один из главных героев которого — Шэлдон Купер — всем прочим горячим напиткам предпочитает чай, а кофе практически совсем не пьет. Шэлдон Купер, как известно, персонажем был странным (то есть с 2007 по 2019 года чай для американцев оставался напитком разных чудиков), но позитивным (поэтому чай и разные чайные аксессуары по мотивам сериала в США продаются и сейчас).

Но главной чайной героиней «Теории большого взрыва» является, конечно, мать Леонарда, Беверли Хофстедтер. Которая появилась в уже упомянутом пятнадцатом эпизоде второго сезона и сразу выпила чаю.

Улун не из пакетиков, заваренный три минуты, с двухпроцентным молоком, подогретым отдельно от чая, с одной ложкой тростникового сахара оказался холодным. Изумительная сцена, которая гротескно показывает не только то, каким представляется нормальному американцу любитель чая, но и прекрасно демонстрирует, что получается, если чай используется просто как модный субститут кофе.

Хороших чаепитий!