В связи с приближающимся юбилеем Бостонского чаепития, которому, как известно, в декабре 2023 года исполняется 250 лет, в США стали появляться традиционные для таких случаев публикации, уточняющие и расширяющие фактологическую базу события.
Самой интересной сопутствующей Бостонскому чаепитию информацией являются рассказы об аналогичных активностях, происходивших в других регионах будущих Соединенных Штатов. Например, в Чарльстоне.
Чарльстон — это крупнейший и старейший город Южной Каролины, при этом не являющийся ее столицей. До Бостона от него примерно полторы тысячи километров — два с половиной часа лету. Что и как в этом городе сейчас, я не очень представляю — но в конце XVIII века Чарльстон (который тогда, вроде как, назывался Чарльзтауном) был крупным портом. Так что нет ничего удивительного в том, что 1 декабря 1773 года в Чарльстон пришел британский корабль с грузом чая и провокационным названием «Лондон».
До Бостонского чаепития было еще почти две недели, но о налоговых решениях британского парламента жители Чарльстона уже знали и активно ими возмущались. Так что 257 ящиков чая на борту «Лондона» изрядно взбудоражили город. Жители которого разделились на две группировки. Одна выступала за бойкот чая, а другая как бы намекала, что от такого бойкота — сплошные убытки. В конечном счете сторонники бойкота взяли верх — но, как сами чарльстонцы иронично пишут в своей прессе, все равно повели себя сдержанно и интеллигентно. Без вот этого всего переодевания в индейцев и выбрасывания чая за борт. Ну потому что они южане, белая кость и голубая кровь, все дела. Так что чай был просто снят с корабля и помещен в здание старой городской биржи. Ну типа конфискован.
Возможно, получив новости о бостонском мероприятии с переодеванием, граждане Чарльстона пожалели о своем решении — но момент был упущен. Топить чай, уже перегруженный с корабля, было как-то странно, поджигать здание биржи, как это сделали со складами чая в некоторых других городах, было стремно — и до июля 1774 года в Чарльстоне с чаем все было спокойно. Хотя некоторая недосказанность, конечно, оставалась.
Но морские и торговые боги сжалились над чарльстонцами — и 18 июля 1774 года в городскую бухту вошло английское судно «Магна Карта», капитан которого зарегистрировал в местной таможне три ящика чая. Три ящика — это, конечно, не триста. Это, можно сказать, чисто для личного пользования и семейных чаепитий. Но формально все было правильно. Английский чай приплыл из Англии на английском корабле. Горожане поняли, что настал их звездный час — и ломанулись в порт.
Капитан «Магна Карты», по фамилии Мейтленд, уже знакомый, видимо, с бостонской модой, смекнул, что дело пахнет жареным, что крайним, при любом раскладе, сделают его — и сразу выступил красиво. Во-первых, сказал капитан, я ничего не знал и обнаружил груз уже в море. Ага, конечно — сказали добрые горожане — но допустим, ври дальше. Во-вторых, сказал капитан, я готов выкупить чай на таможне за собственные деньги и тут же утопить его.
Горожане поняли, что капитан, хоть и англичанин, но понимает толк в актуальном акционизме — и радостно согласились. Ведь если бы английский чай с борта английского судна в воду бросил бы английский капитан, то по накалу драматизма такое действие полностью превзошло бы бостонское мероприятие с переодеванием в индейцев. Я думаю, что ради такого случая жители Чарльстона из здания биржи и еще бы чаю поднесли, чтобы тремя ящиками не ограничиваться.
Но все испортила таможня. Она не то чтобы уперлась рогом — но мы же знаем, таможня, если захочет, собьет темп любого действия. Смекнув, что из-за бюрократических проволочек динамика представления теряется, горожане решили-таки сделать капитана Мейтленда крайним, для чего взяли смолу и перья и отправились к его кораблю. К счастью для себя, Мейтленд заметил и этих, склонных к театральным эффектам, граждан — и спрятался на другом корабле. Чем, по мнению многих историков, спас себе жизнь.
Граждане распотрошили «Магна Карту», нашли в его трюмах пару ящиков с чаем и — сюрприз — отнесли их в здание старой биржи. Решив видимо, что если они их утопят сами, то не будет нужного эффекта. И разошлись по домам. С еще более незакрытым гештальтом.
Но им снова повезло. В ноябре 1774 года в чарльстонскую бухту зашел корабль «Британия» — именно на нем, кстати, укрылся от смолы и перьев капитан Мейтленд из предыдущего акта. На борту «Британии» было семь ящиков чая. Жители Чарльстона, возможно, обрадовались — но больше всего офигели. И со словами «до вас там что, в Лондоне, еще не дошло, что чай сюда возить не стоит» прессанули капитана «Британии» Болла. Но Болл оказался подготовленным товарищем и сунул под нос чарльстонцам нотариально заверенную бумагу, в которой было написано, что капитан корабля за груз никакой ответственности не несет. А виноваты во всем импортеры чая, ваши же, кстати, из Чарльстона. И, как водится, добавил от себя, что чай обнаружил только в море и даже пытался вернуться — но у него ничего не получилось.
Горожане отстали от капитана и задумчиво посмотрели на импортеров. Те тоже оказались людьми смекалистыми — они сразу отправились на корабль, вскрыли ящики с чаем и, под приветственные крики толпы и скрип закрываемого коллективного гештальта, высыпали, наконец, чай в воду.
Так и завершилась чудесная и трехактная история чарльстонского чаепития. Что вы говорите? Что стало с тем чаем, которые перенесли в первых двух актах в здание старой городской биржи? Так его продали — а вырученные деньги направили на нужды революции. У революции, как известно, много разных нужд. Возможно, что сами чарльстонцы его и выпили в итоге. Потому что одно дело, когда ты покупаешь и пьешь английский чай, за который уплачены налоги и пошлины в британскую казну, будучи американским колонистом. Это, безусловно, плевок в твою свободолюбивую душу. И совсем другое дело, когда ты затрофеил английский чай и пьешь его как свободный гражданин молодой страны — это уже плевок в бездушную и тираническую метрополию.
Читайте и слушайте ежедневные чайные новости в телеграм-канале «Путевые заметки чайного клоуна».
Добавить комментарий